Геннадий Арефьев
Спасибо друзьям Степана Балакина, многие из которых о нем помнят и передают какие-то связанные с ним публикации, фотографии, делятся воспоминаниями, дисками и пр. Благодаря таким подаркам постепенно собирается целый архив, материалами которого мы дополняем сайт, посвященный ему.
Клуб «Арча» на фестивале «Чимганское эхо - 2015» организовал вахту памяти Степана Балакина; его книгой «Мой кораблик, летящий в небыль...» награждали призеров. А к полугодию кончины брата мы собрались небольшой группой, где я немного рассказала о нем и наших родителях, а актеры театра Марка Вайля «Ильхом» Юля Плакида и Ян Добрынин исполнили его стихи и песни.
В августе у нас дома побывал один из авторов музыки к стихам Степана, член ташкентского клуба «Арча» Геннадий Арефьев.
Гость вручил нам подарок, который передали организаторы и координаторы казахстанского фестиваля авторской песни «Звёздное небо-2014» . Фотоколлаж на магните «Чтобы помнили» был выпущен Творческим объединением «ТРИ АККОРДА» и на нем рядом с другими ушедшими бардами Центральной Азии (Сашей Токаренко, Рустамом Шамсутдиновым, Сашей Потаниным и Ольгой Гореловой) — алмаатинцы помянули и Степана.
Геннадий Арефьев: Конечно, его помнят многие. А тем, кто еще не знаком с поэзией Степана Степановича, думаю, будет интересно познакомиться - и молодежи, и людям постарше. Этот человек не зря прожил жизнь, его дух, совершив свой земной путь, оставил добрый след после себя.
Со временем, думая об ушедших друзьях и близких, ощущаешь лишь их тепло и свет. Тем более, что в результате большого труда Степан Степанович выпустил книгу стихов, опираясь на которую наши барды пишут новые песни. Иногда даже рождается несколько вариантов мелодий на одно и то же стихотворение, если на него откликаются многие сердца.
Всегда радует, если удается уловить и передать в мелодии некие тонкие оттенки, еле заметные струйки и ароматы, скрытые в словах поэта. Надеюсь, что и мне иногда удавалось передать это в моих песнях на стихи Степана Степановича.
Познакомился я с ним, само собой, у бардов. Но еще до личного знакомства видел и слушал его в Доме Знаний. В тот вечер в зале собралось много народу и слушатели очень тепло принимали Степана Степановича. Но мне тогда больше нравилась эстрада (а это были Муслим Магомаев и другие интересные исполнители) и от бардовской песни я не был в особом восторге.
Только спустя много лет, уже в 90-е я стал посещать Общество Рерихов, которое тогда размещалось в школе №10 им. Пушкина на Лабзаке. И в один из вечеров туда пригласили Степана Балакина как барда. В середине вечера зрители попросили спеть что-нибудь из песен Высоцкого. Он в ответ сказал: "Я, конечно, знаю его песни и спою кое-что, но Владимира Семеновича вы всегда можете послушать в записи, а моих песен пока на дисках нет, поэтому лучше я их вам покажу". Тогда мне авторская песня стала намного ближе и я задумался над его стихами.
В начале нулевых мы с друзьями часто заглядывали в клуб к бардам. Они тогда собирались на 2 этаже какого-то института в районе улицы Каблукова. Однажды я даже спел у них пару песен на стихи Черковского и Абрамяна и, как мне потом передали, некоторым бардам это понравилось. Часто там бывал и Степан Степанович.
Примерно в 2005 году я уже стал постоянно ходить в «Арчу», незадолго до этого перешедшую в Дом фотографии. Тогда вечера в клубе еще вел Рашид Ахмедов, но вскоре его сменил Степан Балакин и вел клубные вечера до поздней осени 2014 года.
Надо сказать, что, поскольку на вечерах у бардов временных слушателей бывает довольно много, то новичков в начале будто не замечают. Вот когда уже ты год-другой походишь, тогда становишься своим. А у меня к тому времени уже было написано немало песен на стихи местных поэтов. В первый год на фестивале я с ними занял 2-е место среди композиторов, на следующий - уже 1-е.
Как-то мой сын, тогда проходивший практику в "Новостях Узбекистана", говорит мне: "У нас тоже бард работает, и он тебя знает". Оказалось, разговор шел о Степане Степановиче, к тому времени бывшем уже опытным журналистом.
Позднее мы начали с ним совместно работать над песнями. Где-то году в 2006-м он мне принес подшивку своих стихов на тему осени: "Посмотри, Гена, может, выберешь что-нибудь". И я написал несколько песен, с которыми мы, помню, осенью пришли в клуб "Данко". Степан Степанович читал стихи, а я пел его песни.
Нельзя сказать, что мы с ним особенно близко дружили, скорее, наше общение было спокойно деловым. Даже перед совместным концертом обычно я говорил : "У меня столько-то песен, как мы построим программу?". На это он отвечал: "Песни - на твое усмотрение, а я между ними стихи почитаю, какие подойдут по контексту". Другие поэты иногда дотошно разбирают, что за чем пойдет, а здесь доверие и творческий подход были главными.
При этом, конечно, Степан Степанович всегда был очень внимательным к ошибкам в тексте, к неверно поставленному ударению. Он, например, заметил, что в моем диске в "Чаше осенней" я одно и то же слово повторил дважды. При этом и на мои замечания по стихам, если они были по делу, реагировал спокойно. Например, с предложением заменить повторяющееся слово другим и подобные мелочи. Но у него никогда не было никаких претензий по поводу моей музыки к его стихам или моего исполнения.
Когда вышла его книга "Мой кораблик, летящий в небыль", я ее полностью проштудировал, выбрал для себя наиболее подходящие стихи и сочинил к ним музыку. Так получились 24 песни, которые и были мною записаны на диск осенью прошлого года.
М.С.: Года еще не прошло... Он их успел услышать и оценить?
Г.А.: Да. Тогда же осенью 2014 в Россотрудничестве состоялась премьера наших песен. Было немного людей, но пришли именно его поклонники. Те, кто еще в 90-е покупал у него на ташкентском Бродвее маленькие сборнички его стихов. Слушатели напамять декламировали какие-то строчки из этих книжечек и просили: "а вот еще это прочитайте". Так на вечере и чередовались песни-стихи-разговоры. Степан Степанович был очень вдохновлён таким вечером-диалогом и тем, что его стихи знают и любят.
Я уверен, что встречи, на которых бы рассказывали о творчестве таких поэтов, как он, нужно проводить регулярно.
Потом еще был поэтический вечер с презентацией нашего диска в Национальной библиотеке им. Навои, где уже народу было побольше. . .
Но, само собой, сначала эти песни прозвучали в «Арче». Обычно у нас композиторам, выпустившим новый диск, дают в начале вечера около получаса исполнить песни, а поэту - почитать стихи. И когда пришла пора презентации нашего со Степаном Степановичем диска, «арчовцы» эти песни встретили очень теплыми, совсем не дежурными аплодисментами. Естественно, нам было это тоже приятно.
Но должен признаться, что хотя его осенние стихи очень трогают, но петь некоторые из них мне бывает тяжело, они вызывают у меня какие-то тоскливые ассоциации. У других поэтов осень чаще брызжет золотом...
И потом, еще я заметил, что такие же щемящие эмоции вызывают не только его осенние песни, - печаль видна на многих его фотографиях, даже юношеских.
М.С.: Мне кажется, у его печали в глазах, у пристрастия к теме осени и тяги к анализу, у его наблюдательности и внимания к подробностям и нюансам - один и тот же источник - меланхолический темперамент. Хотя, конечно, любой человек гораздо сложнее всяких схем.
У Степана был не простой характер и иногда он сильно обижал людей, например, не позволяя выступающим в клубе читать с листа или порой довольно едко вышучивая неграмотно написанные стихи. Но, мне кажется, такая требовательность, в первую очередь, не давала покоя ему самому как поэту.
Г.А.: Меня никогда не интересовало, какова в быту замечательная актриса, во всем ли она божественна. И со Степаном Степановичем важно одно - он был хорошим поэтом и по-настоящему талантливым человеком. Ведь талант умеет нести людям что-то важное и доброе. Как я был рад за него, что на его творческий вечер в ОДО, на котором и я спел несколько его песен, пришло много людей, что его просили из зала читать стихи.
М.С.: Да и то, что многие барды участвовали на самом концерте с его песнями и стихами...
Г.А.: В такие моменты просто радуешься тому, что его поэзию любят многие. И вечера в клубе он интересно вел, несмотря на то, что его реплики иногда подкрашивались своеобразным черным юморком. Но то, что Степан Степанович был неудобный человек с непростым характером, это же естественно! А у меня характер? а у других? Мы все разные. И я знаю, что кто-то мое творчество просто обожает, а кто-то ненавидит. Но мне-то зачем о них думать, это их проблемы.
Нет, при всём сарказме и колкостях, всё-таки Степана Степановича многие ценили за отзывчивость, за тонкость души. И сейчас о нем помнят и с удовольствием исполняют его песни и стихи. А лично для меня, повторюсь, его творчество, его имя сияет добром и светом.
Беседовала Мария Стальбовская, 29 августа 2015 г.